ЗЕЛЕНАЯ ГРЯЗЬ НА БАЛЬНЫХ ПЛАТЬЯХ

О том, что фигурное катание cчитается одним из рассадников коррупции и скандалов, знают многие. Тут автор никакую Америку не открывает, да и не хочет. Но хочет надеяться, что ему удастся хотя бы чуть-чуть приоткрыть занавес над тем, как влияют отдельные граждане США на развитие событий в этом изумительно красивом спорте. Нет-нет, он не собирается рассказывать, какое давление оказывает на Международный союз конькобежцев (ИСУ) скупившее его на корню американское телевидение: материалов на эту тему опубликовано более, чем достаточно. История эта о том, как за счёт обильной подкормки нужной почвы на клумбе пьедестала почета чемпионатов Европы и мира проросли цветочки, место которым в лучшем случае где-нибудь на грядке седьмого-десятого мест. Началась она, если автору не изменяет память, в 1989 году, когда выходец из Молдавии, а ныне американский бизнесмен Борис Хаит принялся возить из США в Украину юных американских спортсменов (борцов, боксёров, фехтовальщиков, футболистов и т.д.) на консультации к известным советским тренерам. Бывал он и в России, где знакомился с обстановкой в местном бизнесе. Чуть позже г-н Хаит начал устраивать поездки в Москву, куда в 1991 году привез свою 17-тилетнюю дочку, которой очень хотелось стать настоящей танцовщицей. Галит уже стояла несколько лет на льду в США, но для американских тренеров была не более чем рядовым источником дохода, раскормленной куколкой, которую они катали по льду за почасовой гонорар, как и других платных учеников.

Господин Хаит попросил тренировавшую в «Сокольниках» Наталью Ильиничну Дубову научить дочь танцам на льду, так как в одиночном катании Галит не смогла бы выиграть даже первенство Гавайских островов. К тому же, по просьбе отца за дочку перед знаменитым тренером ходатайствовал и её хороший приятель – не менее знаменитый Карло Фасси, который, разумеется, тоже понимал, что как «одиночнице» Галит цены нет. Конечно, для Дубовой уровень катания маленькой, пухленькой и для азов танца на льду уже давно перезрелой девицы был слишком низким, но она решила пойти навстречу настойчивому родителю и посмотреть, можно ли сделать «конфетку» из этого сырья.

В связи с тем, что одиночные танцы на льду ИСУ пока ещё не признаёт, заморской гостье необходимо было найти партнёра – что было не так легко, поскольку в группе Дубовой слабых фигуристов не держали. Помог случай: из-за болезни Ирины Анциферовой остался без партнерши Максим Севостьянов, в паре с которым Ирина в 1988 году стала вице-чемпионкой мира среди юниоров. Воспользовавшись этим обстоятельством, Наталья Дубова попросила Севостьянова протянуть руку своей новой ученице. Пара встала на лёд и начала тренироваться, но дальнейшие успехи ей явно не грозили. К безусловным заслугам Галит нужно отметить, что недостаток таланта девушка покрывала неисчерпаемым старанием.

Поскольку семья Хаит предпочитала жить на постисторической родине, Дубова получила у Федерации фигурного катания России справку, что та разрешает Севостьянову тренироваться в США, и доверила работу с парой своему ассистенту, Эдуарду Самохину, вместе с которым новый танцевальный дуэт и уехал за океан. Вскоре и сама Наталья Дубова перебралась в США, но к тому времени Самохин уже считал себя постоянным тренером будущих звезд будущего израильского фигурного катания и уступать свое место не собирался.

Прекрасно понимая, что в сборную США его дочь не попадёт, что называется, ни за какие деньги, Папа Боря оказал далеко не бескорыстную гуманитарную помощь недавно созданной федерации фигурного катания страны, под флагом которой должна было выступать новая пара: Израиля. Семья Хаит выехала в США через Израиль и, если верить записи в паспорте Галит, она родилась на Святой Земле. Из фигуристов далекую от зимних видов спорта страну в то время на международном льду представлял только бывший одессит Михаил Шмеркин. Своих танцоров у израильской федерации не было, и таким образом блуждающая звезда фигурного катания стала выступать под шестиконечной звездой Давида. Тем паче, что все расходы по подготовке, экипировке и поездкам на чемпионаты своей пары мистер Чейт взял на себя.

В 1994 году «израильский» дуэт Хаит/Севостьянов принял участие в чемпионате мира в Японии, но до финала не дошел, заняв в итоге только двадцать восьмое место. Может быть, из-за этого Севостьянову надоело таскать по льду столь слабую партнершу, и Галит осталась одна. К тому же, при своих 155 сантиметрах и ей было трудно кататься с рослым Максимом.

Где-то в конце 1993 года на глаза господину Хаиту попались ставшие в том году чемпионами мира среди юниоров Екатерина Свирина и Сергей Сахновский – в ту пору один из лучших молодых танцевальных дуэтов России. Папа Боря поинтересовался у Самохина национальностью партнёра и, узнав, что Сахновский – еврей по отцу, тут же попросил своего «домашнего» тренера переманить юношу в пару к дочке, пообещав Сергею неплохую зарплату и жизнь в США (согласно «Закону о возвращении» Государства Израиль, еврей может получить израильское гражданство практически моментально, даже если является им только наполовину). Естественно, что для этого нужно было разбить пару Свирина/Сахновский, но для бульдозера ограда – не преграда. К тому же, их тренер Анатолий Петухов незадолго до описываемых событий умер от рака, а унаследовавший пару Геннадий Аккерман ещё не успел наладить с ребятами прочные связи.

Вначале Сахновский не горел желанием кататься со столь слабой партнёршей, но через год, уступив со Свириной высшее место на пьедестале почета чемпионата мира среди юниоров 1994 года польской паре Сильвия Новак/Себастиан Коласински, предпочел погоне за призрачными медалями наличные доллары и дал согласие встать в пару с Галит Хаит. Вскоре после Игр доброй воли Сергей подошел к Кате и объяснил, что у его отца нет работы, мать в больнице и ради необходимости помочь себе и своей бедной семье ему приходится уйти от неё в американские «примаки». Конечно, Сахновский поступил с партнёршей крайне непорядочно: без неё ему давно пришлось бы расстаться с коньками. Мать Свириной не только часами тренировала пару, но и помогала Сергею приобретать коньки и одежду, шила паре костюмы для выступлений за свой счёт. Но, в общем-то, в ту пору Серёжа еще был скромным мальчиком из хорошей семьи. Это теперь кажется, что последние годы он провёл не на Земле, а на какой-то другой планете, так как из этого длинношёрстного жиголо буквально лезут наружу симптомы комплекса «звездной» болезни. Может быть, эту печать наложило на него долгое пребывание в Америке у очень честолюбивого тренера. Я не имею в виду Эдуарда Самохина: с уходом Севостьянова мистер Чейт решил, что Самохин свою миссию уже выполнил, и теперь его дочь нуждается в тренере более высокого класса. За очень хорошие деньги с Галит согласилась работать Наталья Линичук, которая и поставила ее летом 1994 года в пару с Сахновским.

В 1995 году пара Хаит/Сахновский попыталась выступить на чемпионате мира в Бирмингеме, но до старта допущена не была, так у Сергея ещё не кончился «карантин», положенный при переходе спортсмена из одной национальной федерации в другую. Проведя год в усиленных тренировках в штате Делавэр, дуэт наконец-то появился на международном льду и на чемпионате мира 1996 года стал двадцать третьим. Геннадий Карпоносов – первоклассный специалист по технической и общефизической подготовке, и вместе с супругой сделал для Гали (так её зовут в России и дома) и Сергея многое. В 1997 году живущие вдали от «Родины» псевдоизраильтяне были четырнадцатыми на чемпионате Европы и восемнадцатыми на первенстве мира, в 1998 – соответственно двенадцатыми и четырнадцатыми, в 1999 – десятыми и тринадцатыми. Можно сказать, что в том году они почти достигли вершины возможностей Галит и что в следующие годы пара смогла бы подняться ещё на одну-две ступеньки, заняв место в конце первого десятка европейского и мирового рейтинга. Но Папе Боре, как его величал уже едва ли не весь русскоязычный мир фигурного катания, хотелось, чтобы его дочке надели на шею что-то «круглое, металлическое, блестящее», и у него состоялся конкретный разговор на эту тему с Натальей Линичук. К тому времени, если верить всезнающим добрым языкам, мистер Чейт вложил в дочкино хобби уже более полумиллиона долларов США, причём одна только Олимпиада в Нагано обошлась ему якобы в половину этой суммы. Там пара Хаит/Сахновский заняла четырнадцатое место, и папа решил, что КПД – коэффициент полезного действия в пересчёте на вложенный доллар – оказался слишком низким.

Господин Хаит огляделся по сторонам в поисках более многообещающего тренера и подкатился к Татьяне Тарасовой, к тому времени тоже раскинувшей свой лагерь неподалёку от Нью-Йорка. Любящий отец сумел предоставить Тарасовой целую пачку доводов, убедивших её взять пару к себе. Таким образом Галит и Сергей попали под опёку одного из лучших тренеров мирового фигурного катания и самого талантливого в мире режиссера этого вида спорта, несравненной умелицы выставить на авансцену все достоинства и прикрыть декорациями все недостатки своих подопечных. Давно знакомая с парой визуально, Татьяна Анатольевна даже не пыталась объять необъятное – научить девушку кататься на уровне пятёрки лучших. Она просто поставила программы так, что в тех моментах исполнения сложных элементов танца, где Галя явно отставала от Сергея, партнер вызывал, что называется, «огонь на себя» и отвлекал внимание судей на собственное катание. Например, в программе сезона 2001 года Сергей отрывал Галит ото льда и возил её на руках. В произвольном танце партнер исполнял роль Паганини, а партнерша – скрипки, на которой играл этот сумасшедший виртуоз. Зрелище оказалось, надо сказать, очень и очень неплохим. Хаит и Сахновский впервые казались равноценной парой, а поставленная программа была лучшей из того, что они когда-либо показывали на льду.

Как утверждает Татьяна Тарасова в недавно вышедшей автобиографической книге «Красавица и чудовище», она никогда не «работает» с судьями, то есть – не просит их поставить её ученикам высшие оценки. Зато, говорят, этим давно и довольно успешно занимается Папа Боря. Добрые языки утверждают, что убеждать судей и руководителей национальных федераций мистеру Чейту помогают его лучшие друзья из числа бывших президентов и других великих людей Соединенных Штатов Америки. Чаще всего это Улисс С. Грант и Бенджамин Франклин – даже не они сами, а их портреты на защищённых водяными знаками зелёных бумажках с цифрами «50» и «100». Естественно, автор не берётся утверждать, что добрые языки говорят правду, но в противном случае ему придётся признать, что Папа Боря либо обладает талантами Старика Ибн-Хаттаба, либо при выходе на лёд его любимой доченьки судей накрывает приступ куриной слепоты. Крайне интересен и тот факт, что Борис Хаит едва ли не единственный родитель, который во время чемпионатов и других соревнований ИСУ получает аккредитацию официального лица, имеющего право входа туда, куда не вхожи даже спортсмены (прочие отцы и матери довольствуются скромными удостоверениями «сопровождающих лиц», с которыми их пускают только в автобус и на «родительские» места в зрительном зале, да и на те не даром, а за половину стоимости нормальных билетов). Судя по этому, руководство ИСУ сознательно создает мистеру Чейту условия для «работы» с судьями и не протестует против аккредитации отца как лже-тренера и матери как лже-физиотерапевта, хотя в иных случаях отказывает в аккредитации даже настоящим вторым тренерам и хореографам.

Что на самом деле помогло так резко изменить судейское мнение – программа Татьяны Тарасовой или хрустящие доводы Папы Бори, мы не знаем, но результаты были ошеломительными: на чемпионате Европы 2000 года пару Хаит/Сахновский продвинули с десятого места на шестое, а на чемпионате мира того же года она стала даже пятой! Мир фигурного катания содрогнулся и почернел от зависти, узнав о таком быстром росте мастерства, до сих пор науке не известном. Когда господин Хаит высказал в Вене крайнее недовольство по поводу столь несправедливого, по его мнению, шестого места вместо ожидавшегося им пятого, автору вспомнился старый театральный анекдот. После концерта и бурных, продолжительных аплодисментов стареющая актриса сидит в гримуборной и с негодованием говорит своему менеджеру: «Представляете, мне кинули на сцену четыре букета!» «Четыре букета - это же хорошо», осторожно замечает менеджер. – «Чего тут хорошего, я уплатила за пять!».

В сезоне 2001 года судьи дали Хаит и Сахновскому пятое место на чемпионате Европы в Братиславе и шестое – на «мире» в Ванкувере. Приближалась Олимпиада в Солт-Лейк-Сити, которую должна была стать Главным Сражением Папы Бори. Хорошо информированный бизнесмен понял, что всё внимание Тарасовой в этом сезоне будет сосредоточено на Алексее Ягудине, а её ассистента Николая Морозова – на Шэ-Линн Берн и Викторе Краатце, и что на остальных учеников группы Татьяне Анатольевне просто не хватит времени. Поэтому Папа Боря отправился к Наталье Дубовой, которую, правда, не очень любил ещё с тех давних пор, когда та отказалась работать с его любимой дочкой, спихнув её своему ассистенту Эдуарду Самохину. Блестящий учитель танца, Дубова не упустила возможность показать „urbi et orbi“ свои способности и сделала из израильтян лучшее, что можно было для них придумать – еврейских танцоров. Программа от этого только выиграла, чисто зрелищно танцоры производили очень благоприятное впечатление. В Лозанне Хаит-Сахновского поставили на уже «освоенное» ими пятое место, а в Солт-Лейк-Сити они были шестыми, что, видимо, опять ввело мистера Хаита в размышления о коэффициенте полезного действия его денег. Поскольку папа в снах уже давно видел дочку чемпионкой Европы или мира и собирался сделать свои сны явью, ему пора было принимать самые срочные меры. Мы не знаем, какая сумма аргументов потребовалась американскому бизнесмену для убеждения своего дорогого друга Валентина Писеева и других друзей, не дешевле этого, но с перевесом всего в один судейский голос Галит Хаит и Сергей Сахновский получили бронзовые медали чемпионата мира 2002 года, не заслужив и оловянных. Нет, конечно, с таким катанием они легко могли бы встать и на высшую ступень пьедестала почёта, но, скажем, где-нибудь на «Кубке Израиля» в Метулле, а никак не на чемпионате мира в Нагано.

Такой «произвол за произвольную программу» вывел из себя даже самых скромных танцоров, оставшихся в результате этих интриг «беспризёрниками». Бедняги давно смирились с печальной истиной о том, что в танцах медали дают чаще всего за флаг, под которым выступают фигуристы, но медали за cash, сочли многие из них – это уже слишком. Особенно негодовала Татьяна Навка, получившая с Романом Костомаровым восьмое место. В 1995 году, за год до того, как Хаит и Сахновский появились на мировом льду и были рады двадцать третьему месту, воспитанники Натальи Дубовой Навка и её тогдашний партнёр Самвел Гезалян, выступая за Беларусь, были пятой парой в мире и четвёртой – в Европе. Ветеран танца на льду, Татьяна и сегодня выглядит на льду «породистее» всех, сочетая великолепное владение телом и прекрасное катание с холодной элегантностью и изящной упругостью королевской кобры. Сравнение это не случайно: любые жизненные перипетии уроженка Днепропетровска предпочитает решать без скандалов, бесшумно подбираясь к обидчику и столь же бесшумно нанося решающий удар. Даже в Нагано она сумела выставить впереди себя болгарскую танцовщицу Албену Денкову, которая кинулась в бой с открытым забралом. В наивной надежде на такое же вмешательство ИСУ, как и в случае с парным катанием в Солт-Лейк-Сити, танцоры обратились к руководству ИСУ с письмом-протестом, которое подписали все участники танцевального турнира чемпионата мира (за исключением, разумеется самих израильтян и пар Ирина Лобачёва/Илья Авербух и Елена Грушина/Руслан Гончаров).

Хотя протест был практически оставлен без внимания, Папа Боря решил выступить в роли Пахана и задавить бунт в корне. Изрядно подогревшись, надо полагать, не одним теплом медалей, он заявился в номер гостиницы, где собрались тренеры и хореографы, и устроил им дикий скандал, не очень плавно переходящий в угрозы. Одному тренеру Пахан Боря посоветовал: «Укроти свою бля.ь, а то она до Америки живой не доедет» (реакцию оскорблённого можно себе представить, учитывая, что речь шла о его жене и матери его ребёнка). Алексею Горшкову «крестный отец» порекомендовал «заткнуть пасть» своей ученице Албене Денковой – короче говоря, добрый мистер Чейт не обошёл своим вниманием ни одного «обидчика». Узнав, что российская фигуристка Татьяна Н. разговаривала с американским арбитром Шэрон Р., Пахан пригрозил (естественно, не в глаза самой американке) вырвать бедняге матку за плохие оценки, поставленные его паре. Правда после того, как разгулявшегося увела из номера жена Ирина, мистер Чейт проспался, одумался и через день-два даже попытался где-то походя, в коридоре, выдавить из нутра несколько слов извинения.

Однако, русская пословица гласит: «Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме». Неожиданно для всех, кто был уверен в уходе пары Хаит/Сахновский с любительского льда, господин Хаит решил оставить её ещё как минимум на год, явно рассчитывая на то, что с уходом со льда «Большой тройки» Анисина/Пейзера, Фузар-Поли/Маргальо и Лобачёва/Авербух сумеет вырвать для них золотые медали чемпионов Европы и, как десерт, серебряные мирового первенства. Специально для этого он нанял для работы с парой Евгения Платова, в которого наверняка не верит как в тренера, способного дать дочери и её вечному жениху что-то новое и выигрышное, но который необходим ему для подъема потерянного после Нагано имиджа «своего» дуэта. Господин Хаит уверен, что в устах телекомментаторов очень красиво прозвучит фраза: «Тренер израильских танцоров Галит Хаит и Сергея Сахновского – первый в истории фигурного катания двукратный олимпийский чемпион Евгений Платов!», и что от этого тренера на пару как бы отлиняет чуточка его олимпийского блеска. Именно поэтому первые поражения «его» пары на турнирах серии Гран При привели его в шоковое состояние.

В том, что родители помогают своим детям достичь вершин, нет ничего предосудительного, но решив, что ему дозволено всё, Папа Боря начал вести себя в фигурном катании как помесь козла в огороде со слоном в посудной лавке. Поэтому приходится сделать тему разговоров, давно ведущихся в кулуарах фигурного катания, достоянием широкой публики. Один из героев когда-то очень популярного фильма «Золушка», который во всесоюзном прокате видимо, не докатился до папыбориного городка Бельцы, произносит фразу, ставшую крылатой в устах едва ли не всего населения Советского Союза: «Связи связями, но надо же и совесть иметь!» Дело даже не в ещё одной медали, которую мистер Чейт всеми неправдами и неправдами может раздобыть для своей дочки, дело в последующей реакции танцоров изо всех стран, включая тот же Израиль, на это, мягко выражаясь, преступление против соревнований в танцах на льду как вида спортивной борьбы. Новый скандал наверняка крайне неприятно отразится и на израильской федерации конькобежного спорта, которой вряд ли нужен такой вид рекламы, и на НОК этой страны. Большинство членов Совета и технических комитетов ИСУ и, разумеется, руководства МОК – безупречно честные люди и ещё один серьёзный протест может привести к тому, что танцы перестанут быть олимпийской дисциплиной. А значит – быстро, неминуемо и, главное - безвозвратно вымрут вместе с остальными видами фигурного катания, так как с уходом танцев уйдут и деньги телевидения. Понятно, что аппетит приходит во время еды, но самый сладкий кусок фигурного пирога под названием «чемпион» не может быть доступен любому рту только за то, что этот рот утыкан частоколом золотых зубов. Автор с большими симпатией и уважением относится к двадцативосьмилетней Галит, по достоинству ценит её трудолюбие и знает, что за последние годы молодая трудолюбивая женщина намного повысила уровень своего катания, но сравнивать пару Хаит/Сахновский с такими мастерами, как Дробязко/Ванагас, Денкова/Ставийский, Грушина/Гончаров или Винклер-Лозе было бы нечестно по отношению к тем, кто провел на льду детство и юность и теперь вынужден со слезами на глазах наблюдать, как, распихивая всех локтями, на пьедестал почёта взобралась толстая пачка долларов. При всей необъективности фигурного катания в ней всё-таки не должно быть места беспределу. Тем более, что совсем недавно, после скоропостижной смерти президента израильской федерации конькобежного спорта Иосси Гольдберга, мистер Чейт сел в его кресло и тем самым открыл себе возможность подходить к судьям на самом законном основании. Поэтому в этом сезоне не только ИСУ, но и журналисты будут очень внимательно следить за работой судей и каждый арбитр, кто почувствует себя, по выражению министра пропаганды Третьего Рейха доктора Йозефа Геббельса, освобождённым от химеры, называемой совестью и будет выставлять оценки не за твиззлы, а за «баксы», не только удостоится известности в мировых средствах массовой информации, но его профиль также будет увековечен на лицевой стороне медали «За ВЗЯТИЕ».

"Спорт сегодня", 2002.