ЧЕЛОВЕК-НЕВИДИМКА

Фигурное катание очень похоже на айсберг: верхушку видно всем, а о величине подводной части догадываются лишь немногие. Даже начинающему любителю этого вида спорта известны имена великих фигуристов и их тренеров: Людмила Белоусова и Олег Протопопов, Людмила Пахомова и Александр Горшков, Ирина Моисеева и Андрей Миненков, Игорь и Тамара Москвины, Станислав Жук, Елена Чайковская, Татьяна Тарасова, Наталья Дубова - список можно увеличить почти до бесконечности. Знакомые имена, знакомые лица, тысячекратно виденные на телевизионных экранах, запомнившиеся навсегда выступления.

Но не хлебом единым жив человек, и не тренером единым спортсмены становятся чемпионами. В каждой программе, каждом движении фигуриста есть немалая, я бы даже рискнул сказать огромная доля хореографа или, как его ещё называют, балетмейстера - человека, который вместе с тренером и спортсменом обшивает стальной каркас техники бархатом искусства. Ничуть не умаляя ролей композитора - аранжировщика, художника по костюмам, тренера по общей физической подготовке и физиотерапевта, я позволю себе всё-таки в этот раз остановиться именно на постановщиках программы. Эти люди практически никогда не появляются в "уголке поцелуев и слёз" и, хотя их имена и печатаются в сборнике информации для прессы, журналисты почти никогда не вспоминают о балетмейстерах, ограничиваясь сообщениями о том, кто тренирует этого спортсмена или этих спортсменов. В последние годы, правда, стали известными несколько имён - такие, как Джузеппе Арена или Шанти Рушполь, но большинство хореографов, особенно российских, остались для широкой публики невидимыми. Пора, наконец, приподнять завесу и над своими.

Советское фигурное катание могло позволить себе приглашать балетмейстеров самого высокого класса - разумеется, только из собственной страны. Как правило, это были профессионалы из лучших коллективов - Большого театра, ансамблей песни и пляски Советской Армии и Игоря Моисеева и т.п. Одним из самых ярких балетмейстеров конца ХХ века была и остаётся Елена Матвеевна Матвеева, в этом году отмечающая свой 25-летний юбилей "за бортом" катка, заслуженный тренер РСФСР, удостоенная медалей "За трудовую доблесть" и "За трудовое отличие".

Она тоже вышла из Большого, где два десятка лет провела на сцене. За её плечами - масса сольных партий: "Жизель", "Лебединое озеро" и многие другие. Матвеевой есть о чём вспомнить: принимали её в балетное училище при Большом театре Асаф Мессерер и Галина Уланова, в числе учителей были Вера Васильева и Касьян Голейзовский, а среди партнёров по сцене можно назвать такого корифея балета, как Мариса Лиепу.

Но жизнь обошлась с балериной так сурово, что порой кажется, что прошла Елена Матвеевна её школу не просто в Большом, а в Большом Драматическом. В фигурное катание Матвееву привели судьба и Татьяна Анатольевна Тарасова. Первая выбила её из балетной колеи травмой колена, которое даже после двух операций не смогла полностью "отремонтировать" в строй великая Зоя Миронова, а вторая, с которой они как раз в палате ЦИТО и познакомились, посмотрела первые успехи Матвеевой как балетмейстера на сценах московских драматических театров и пригласила её поставить произвольный танец своим лучшим ученикам - Ирине Моисеевой и Андрею Миненкову. Было это в 1976 году, сразу же после Олимпиады в Сараево, и выбор танца полностью отвечал размаху и претензиям Тарасовой. Это должен был быть "Кармен-балет" на музыку Бизе - Щедрина. Как раз тогда в роли Кармен на сцене Большого блистала жена Щедрина, непревзойдённая Майя Плисецкая, поэтому у молодого постановщика был большой соблазн поплыть по течению и заработать лёгкий лавровый венок на подражании балету в постановке кубинского мастера сцены Альберто Алонсо.

Но Матвеева с самого начала обговорила с Тарасовой, что "копировальной работойЭ заниматься не станет и Моисеева останется самой собой, а не Плисецкой на коньках. Плюс к тому, она значительно расширила роль партнёра, превратив Андрея и Ирину в звёзд равной величины. Вряд ли стоит углубляться в подробности этой гигантской работы спортсменов, тренера и хореографа, но в результате "Кармен" стал любимым показательным номером в течение всех шести лет совместной работы с этой парой. Впервые этот танец был показан на международных соревнованиях "Московские новости", и балетмейстера едва не хватил инфаркт от того, что зал довольно долго молчал, прежде чем разразиться громовой овацией. Именно с "Кармен" началось то, что пресса назвала "миниспектаклем", так что Матвееву можно смело назвать создателем этого жанра в спортивных танцах на льду. Тогда же Матвеева нашла свой собственный почерк - финал программы, в котором "её" танцоры не тормозят внезапно перед судьями, как лихач перед палочкой инспектора ГИБДД, а медленно замирают вместе с последней нотой мелодии, заставляя зрителей вскочить с мест, провести первые секунды в молчании, а потом неистово аплодировать, отдавая долг таланту танцоров и постановщика. Так прошли у дуэта Моисеева - Миненков и "Кармен", и "Ромео и Джульетта" на музыку Чайковского, и "Лебедь" Сен-Санса, который с лёгкой руки Михаила Фокина считался умирающим, а у Матвеевой стал бессмертным (в её постановке оба лебедя - Ирина и Андрей - оставались живы). Кстати, в "Ромео и Джульетте" Елене Матвеевой впервые удалось перевести трагедию молодых влюблённых на язык фигурного катания: в одном из эпизодов они ещё пытаются удержаться руками друг за друга, а в это время ноги медленно, но неотвратимо развозят их по разным лагерям. На редкость хорош был и финал: Ромео и Джульетта не падают на лёд холодными трупами, а остаются стоять на нём, скрестив руки на груди и прижавшись друг к другу, как вечный памятник несчастной любви. К сожалению, Ирина Моисеева и Андрей Миненков так и остались не понятыми и не признанными судьями и собственной федерацией. Может быть, причина была в том, что своими изяществом и сложностью их танцы отличались от танцев, скажем, их основных соперников Натальи Линичук и Геннадия Карпоносова как меню в дорогом французском ресторане от продовольственного ширпотреба "Мак Доналдса", который можно легко прожевать, быстро проглотить и быстро выскочить из-за стола. Изжога и тяжесть в желудке приходят позже, по дороге домой.

Как и все истинно творческие люди, Елена Матвеева - человек чуткий и оттого легко ранимый. После ухода Моисеевой и Миненкова в 1982 году она была настолько огорчена несправедливостью судьбы, что решила больше не связываться с танцами и перейти на фигуристов. Начав работать с тогда ещё мало кому известной Анной Кондрашовой, Матвеева услышала предложение Натальи Дубовой поставить программу её ученикам Марине Климовой и Сергею Пономаренко - четвёртой паре на чемпионате СССР. Поначалу Матвеева отказалась - слишком свежи были раны от несправедливости в отношении Моисеевой и Миненкова. Но Дубова - человек настойчивый и повторила своё предложение в 1983 году. Не желая обидеть тренера, Матвеева обещала подумать, не дав ни согласия, ни отказа. В том же году ей, кстати, пришлось пережить ещё одну психологическую травму: после 20 лет работы в балете Большого театра её торжественно проводили на пенсию. Любое расставание тяжело само по себе, прощание с Большим - большая тяжесть. Может быть, именно для того, чтобы рассеяться, она не исключила для себя возможности вернуться к танцам. Как раз в эти дни телевидение транслировало состязания чемпионата мира, где на Матвееву огромное впечатление произвели Джейн Торвилл и Кристофер Дин. Увидев программы англичан, балерина поняла, что и сама ещё может сказать несколько слов в спортивном танце на льду, пусть и не с любимыми Ириной и Андреем. Так что уже на следующий день Матвеева пошла смотреть новых учеников. Первый танец, поставленный ей Климовой и Пономаренко, был на музыку Имре Кальмана, второй стал едва ли не самой яркой вехой в биографии танцоров. Это был довольно длинный моноспекталь "Экзерсис" о жизни двух солистов балета, которые репетируют у станка, выступают на спектакле (был взят кусочек из "Дон Кихота") и потом уходят из театра с такой же печалью, как Чарли Чаплин из своих фильмов. "Экзерсис" произвёл большой фурор, если не ошибаюсь, в том же году на международных соревнованиях "Энния Челлендж Кап" в Гааге. Именно там была впервые замечена и Анна Кондрашова - фигуристка, достойная титулов чемпионки Европы и мира, и не получившая их только из-за своего сложного характера. А у Марины и Сергея с этого сезона начался подъём, завершившийся победой на Олимпийских Играх 1992 года в Альбервиле.

К сожалению для собственной карьеры, Елена Матвеева никогда не умела угодничать и называть чёрное белым, поэтому приходилось ей нелегко не только со спортивным начальством, но даже и с некоторыми тренерами, которые как-то "забывали" упомянуть её в числе создателей успеха.

В 1994 году Матвееву пригласила в Лион бывшая чемпионка мира среди юниоров Марина Анисина, которую её тренер Наталья Линичук оторвала от партнёра Ильи Авербуха. Не желавшая смириться с вынужденной отставкой Анисина списалась с французским танцором Гвендалём Пейзера, партнёрша которого, Марина Морель, как раз в это время закончила карьеру фигуристки, и предложила ему создать русско-французскую пару под французским флагом. С этим дуэтом Елена Матвеева проработала три года. В последние годы она была балетмейстером Ирины Слуцкой, а в этом году поставила программы и Слуцкой, и её конкурентке Виктории Волчковой - за что была "наказана" гробовым молчанием со стороны самой Слуцкой и её тренера, Жанны Громовой. Что же касается главного вида фигурного катания для Елены Матвеевой, танцев на льду, то, к сожалению, сегодня почти все танцоры высшего класса живут и тренируются за океаном. Начинается олимпийский сезон зимних видов спорта, и любители фигурного катания сумеют увидеть на льду и ту программу, которую Матвеева поставила Ирине Слуцкой, и ту, с которой будет выступать молодая Вика Волчкова. Будем надеяться, что обе займут на грядущих чемпионатах Европы и мира и, разумеется, на Олимпийских Играх места, соответствующие их мастерству и артистизму, за первое из которых следует благодарить Жанну Громову и Виктора Кудрявцева, а за второе - Елену Матвееву. И, если все, кто любит этот изящный вид спорта, запомнят имя балетмейстера - значит, мне удалось познакомить их с очень интересным человеком в мире фигурного катания, который вот уже четверть века оставался для них человеком-невидимкой.

Журнал "Фигурное катание", # 2, 2001